Михаил Катюричев - Эквилибрист. Путь долга [litres]
– Сам справлюсь, – огрызается тай-Лионтер.
Конечно, были. И человек твой среди них был, дорогой мой сосед. Гадай теперь, что он успел рассказать перед смертью и как я этим воспользуюсь.
– Не сомневаюсь. Ведь поддержание безопасности на дорогах – обязанность сеньора, не так ли?
– Барон, я все же надеюсь, что ваши люди займутся организацией безопасности на своей территории, – нахмурился тай-Мориц, – и научите их ориентироваться в лесу, чтобы они не забредали в чужие владения.
– Как скажете, ваша светлость, – кланяюсь, чтобы скрыть бешенство. – Я обозначу границу владений, чтобы впредь подобных недоразумений не возникало.
– Рад это слышать. Всего доброго, господа.
– Пожалуй, я тоже покину вас, сеньоры. – Легкий поклон оставшимся. – Проверю, не заскучала ли моя ненаглядная.
– И как вы не боитесь оставлять столь красивую женщину одну? – покачал головой Ульрик.
– Я ей доверяю. – Улыбка не смогла скрыть хвастливого тона. Ну да, у меня действительно лучшая в мире жена, и я ею горжусь, что тут такого?
Кстати, где там моя лучшая в мире? На подходе к какой-то нише, скрытой портьерами, меня останавливает голос.
– За то время, что мы не виделись, вы стали еще прекраснее, леди.
А любимая-то не одна! Да и голос знаком.
– Уверена, вы не скучали, маркиз.
– Чего стоят все остальные женщины по сравнению с вами, Тиана?
То есть любовниц он не отрицает. Самоуверенная наглость даже вызывает некоторое восхищение. Говорят, женщинам такие нравятся.
Прислушиваюсь к разговору, как бы невзначай остановившись у одной из колонн. Благо хороший слух позволяет не подходить слишком близко.
– А вы, леди, разве не скучали? – Какой вкрадчивый тон.
– Гавел, держите себя в руках. – Игривое, притворное возмущение. О, мы уже называем друг друга по имени?
«Любимая, мне вмешаться?» – не удержавшись, посылаю мысленный сигнал.
«Нет! Ни в коем случае! Это моя игра, и я контролирую ситуацию».
Доиграешься ты когда-нибудь.
– Я выполнил, что ты хотела, моя сладкая, и теперь жажду награды.
– Свой танец вы уже получили, неужели вам мало?
– Хотя бы поцелуй, леди!
– Следите за своими руками, маркиз. Умерьте пыл – не все крепости берутся штурмом.
– Но не бывает неприступных крепостей.
– Возможно, – я почувствовал, что Тин улыбается, – простите, меня, кажется, уже ищут.
– Я всегда получаю то, что хочу, леди. Учтите это.
– Конечно, ваша светлость. Только не выходите сразу за мной. Пойдут пересуды, а мой муж ужасно ревнив.
Ужасно ревнивому мужу лучше отойти в сторону и вообще отвернуться, чтобы не провоцировать скандал. Вот, кстати, и слуга с вином.
– Ты не заигрываешься, моя леди? – «Случайно» натолкнувшись на Тин в толпе, беру ее под локоток, уводя в сторону.
– Маркиз может быть полезен. Он дружен с самим наследником, а ведь Аларик не вечно будет вторым.
– Мне кажется, говорить об этом пока рано. А вот маркиз меня беспокоит. Ты уверена, что контролируешь ситуацию? Обманутые мужчины могут быть весьма опасны.
– Я уверена, Даркин. Но если ты хочешь, мы можем и уйти. Пожалуй, так даже будет лучше.
А в «нашей» гостиной доужского отеля нас ждал сюрприз.
– М-мэтр? Мы не ждали вас так рано. – Рэйчел локтем попыталась отодвинуть бокал в сторону.
– Вижу. – Натюрморт действительно живописный. Рето и Мал усиленно делают вид, что не спаивают мою ученицу, а охраняют. – За что пьем?
– За мою новую служанку. – Глаза сверкнули. – Купила сегодня на рынке.
Девочка, кажется, считает, что бросила мне вызов.
– А я все думаю, когда же ты догадаешься? – ухмыляюсь в ответ на недоуменно-обиженный взгляд.
Ну да, Рэйчел-то ждала, что я сейчас буду запрещать, а она – спорить. Три раза «ха-ха».
– Ты ее хоть кормила? – разглядываю жутко худую девушку лет пятнадцати, завернутую в какое-то рубище. – И откуда, кстати, деньги?
– Сделала одному сеньору черный клинок.
– И что, теперь его каждый раз подзаряжать будешь? На сколько твоих поделок хватает – на месяц?
– Или сорок-пятьдесят ударов, – согласилась девушка. – Но дозарядка в сумму не входит. Сеньор как-то забыл уточнить срок работы артефакта, а я не стала заострять на этом внимание.
Не могу удержаться от смеха. Разлив вино, поднимаю тост: «За мою повзрослевшую ученицу!»
– Неужели меня теперь начнут учить ритуальной магии?
– Как только вернемся в Ривертэйн. Впрочем, нет, начнем с твоей новой рабыни. Покажу одну из вариаций рабского клейма.
– А она при этом «случайно» не умрет? – В Рэйчел тут же проснулась подозрительность. Я прямо гордиться начал своими педагогическими талантами.
– Лизбет же не умерла. Так что если ты не сделаешь какую-нибудь глупую ошибку…
– Милый, я готова! – Пока мы болтали, Тин уже успела переодеться. – Идем?
– А куда это вы? – тут же заинтересовалась Рэйчел. – Можно с вами?
– Ложись лучше спать, – качаю головой. – Пить тебе сегодня уже явно не стоит.
Гулять по многоуровневым улицам Гайтстата очень интересно, а полная луна превращает залитый призрачным светом город в сюрреалистическую картину. Словно иллюстрация к страшной сказке. Спать совсем не хочется, и мы с любимой просто бредем по мозаичным мостовым, галереям, террасам, ажурным мостикам и крышам, иногда прячась от ночных патрулей, словно воры или влюбленные.
– Тин, скажи, все эти интриги тебе действительно нравится? Ты же людей с трудом терпишь?
– Ты ведь просил меня приспособиться, не выделяться. – Рыжая пожала плечами. – Я даже платья носить научилась. Да и притерпелась как-то, если они ведут себя как полагается.
– А как же маркиз? Не противно? Зачем тебе вообще вся эта возня?
– Невозможно быть частью общества и при этом не участвовать в его жизни, ты ведь и сам это понимаешь. А игра на интересах… заставляет кровь гореть. Забавно добиться власти среди человечков не по праву рождения, а подчиняясь их же правилам. Раз вы так желаете, мой тан, – легкий поклон. – А маркиз? Всего лишь еще одна марионетка. Излишнюю навязчивость можно и потерпеть до поры. К тому же его вера в собственную неотразимость забавна.
Обстановка чудо как хороша, спорить не хочется, но все же…
– Заканчивайте, моя леди. Ваши перешептывания по углам уже рождают нездоровые слухи.
– Неужели будущее детей значит для вас меньше, чем какие-то глупые шепотки, сеньор?
– Именно поэтому. Заканчивай, Тин. Неразборчивость в средствах принесет больше вреда, чем пользы.
– Как скажете, муж мой. Хотя конечно…
Тин вдруг замирает. В привычные звуки спящего города вплетается чуть слышный лязг стали. Глаза любимой вспыхивают знакомым зеленым огнем.
– Это будет твоя последняя фратта, Танцор.
Голоса совсем рядом, кажется, на соседней улице. Взглядом указываю на крышу разделяющего нас дома. Тин так же молча кивает и взмывает вверх, взмахнув полами плаща словно крыльями гигантской бабочки. Повторяю прыжок, и дальше мы крадемся очень аккуратно. Захожу чуть со стороны – привычка, выработанная годами совместных операций.
Лунный свет лишь краешком цепляет утонувший во мраке тупик одного из бесчисленных переулков района Шанбар, отбрасывая неровные тени, серебря лезвия шпаг, превращая лица в причудливые маски. Четверо против одного. Пятый уже готов, но и отчаянный боец, чья шевелюра изрядно тронута сединой, кажется, ранен.
– Ты долго бегал от меня, старик, но сегодня заплатишь за все. – Злой голос, злые глаза. – Знаешь, мать так и не смогла забыть тебя до самой смерти. Лучше бы эта шлюха промолчала!
– Я тоже любил ее, малыш.
– Заткнись!
Атака. Глупая, горячая.
Вот только паренек не один. Лязг, вскрик, стон, глухое ругательство – старик снова в углу, кончик шпаги подрагивает, левая рука зажимает рану на боку. Нога, кажется, задета тоже. Один из нападающих держится за лицо, из-под пальцев течет кровь. Убийцы отступают вновь, выжидая момент.
Седой боец пытается сменить стойку, но нога подгибается. Шпага втыкается в щель между камнями, прогибаясь под весом хозяина. Но упрямец все же находит в себе силы выпрямиться.
– Прости, моя богиня, я обязательно станцую с тобой, но, может быть, не сегодня? – Голос красивый, глубокий, без старческой хрипоты. Был бы богиней, обязательно бы согласился. – Знаю, ты долго ждала, но ведь ты не знала недостатка в партнерах? Я старался выбирать лучших. Может быть, сегодня ты предпочтешь этих милых красивых мальчиков и оставишь старого танцора в покое?
Поднятые к небу глаза утыкаются в Тин.
